Дух бродяжничества и безумных приключений.

Постепенно мой мир расширяется, в последнее время я начал заниматься в спортзале, рядом с ребятами которые таскают штанги. Пока даже дед на соседней беговой дорожке ходит быстрее и лучше, но с каждым днем у меня все увереннее получается ставить ногу. Все еще не могу поворачивать и поднимать стопу, вставать на носочки на одной ноге и избавиться от сильного спазма в стопе. Любое движение конечностей — это не только напряжение определенных групп мышц, но и их расслабление в нужный момент. Обычно мы делаем это не осознанно, сейчас мне приходится задумываться над каждым движением в ноге, раньше так было и с рукой, но её функции я, кажется, уже вернул, только почерк ухудшился.

Мой пессимизм помогали отодвинуть на второй план занятия физиотерапией и четкий распорядок дня. Это правда стало опорой, это было чем-то стабильным в жизни, вышедшей из-под контроля. Я занимался каждый день по два раза, без пропусков. В какой-то момент даже физиотерапевтки уговаривали меня взять выходной. Медбрата я попросил возить меня на коляске в ближайший парк, где я делал свои упражнения. Учился заново подтягиваться, отжиматься на брусьях, пробовал приседать. Однажды ко мне пришли физиотерапевтки, в тот раз они позвали свою коллегу, которая разбиралась в восстановлении паттерна ходьбы. Втроем они поставили меня к стене, я не упал, но оставаться в этой позиции было сложно. Потом они обвязали мне торс простынёй, чтобы она держала мне спину и сказали, чтобы я рывком попытался переместить ногу вперед. Не сразу, но у меня получилось и не вперед, а в сторону — движением от бедра. Другие мышцы были слишком слабые. Ходьбой это было назвать сложно, но это заставило меня поверить, что, наверное всё получится. Я был такой счастливый в тот день, что это мотивировало меня двигаться дальше еще несколько недель. Я всё ещё не научился ходить правильно, и не до конца чувствую тело и его положение в пространстве, но надеюсь, что медленно, но получится восстановиться физически и эмоционально.

Когда ты не можешь согнуть локоть и поднять ложку сложно поверить, что когда-нибудь сможешь выбраться из этого состояния. Путь кажется невозможным и далёким. Такой он и есть. На мои вопросы о том буду ли я ходить врачи отвечали уклончиво. «Да, наверное будешь, только мы не знаем когда» — для меня это звучало будто доктора не хотят сообщать мне плохих новостей, чтобы совсем не вывести меня из равновесия. Думаю, они действительно не знали, но я воспринимал всё пессимистично и не верил им. Поэтому я размышлял: «всё, до свидания!». Когда нейрохирург впервые показал мне снимок моего черепа меня охватил ужас — такое само по себе не пройдет. Я расплакался, не знал, что это значит. Моя голова почти раскололась пополам. Половина моего тела была парализована, но сознание защищало от полного понимания этого. Я вроде был собой, но в то же время знал, что это всё не сон и что-то не так. Между тем я решил сделать всё что от меня зависит, чтобы вернуть контроль над собой. Несмотря на то, что я в это не верил. Правда, в это сложно поверить, когда ты не можешь удобно лечь на кровати, потому что у тебя не хватает сил приподняться. Перед сном я всегда звал медбратьев, чтобы они удобно уложили меня. Я был заперт в теле, половина которого не реагировало на команды мозга, просто не знало как. Я не чувствовал правую сторону и не мог отличить левую руку от правой, будто это были не мои конечности. Медленно думал, иногда забывал слова или о чем говорю. Личность в этот момент откатывается к детскому состоянию и по мере восстановления взрослеет снова. Все эмоции максимально обострены: много обижаешься, злишься, раздражаешься. Не можешь контролировать чувства, они просто несутся вперед сменяя друг друга. Со временем учишься управлять ими. Спасибо моей жене и друзьям за то что терпели меня.

Наконец добрался до проекта, которым занимался до аварии: это путешествие через пустыню Сонора из Гвадалахары в Мехикали по территории картеля Синалоа. Главным спойлером я хотел поделиться уже давно. В Кулякане мы встретились с вооруженными подростками из Синалоа и после недолгих разговоров со старшим они связались с машинистом по рации и заставили остановить состав. Охрана сопровождавшая поезд молча смотрела на всё происходящее. Как говорится, если ваша вечеринка не похожа на эту, то не зовите меня. Авария настолько затмила мою предыдущую жизнь, что на какое-то время я вообще забыл кем я был и чем занимался. То есть я помнил события из жизни, но это были простые факты, которые, казалось, даже не касаются меня. Сейчас благодаря восстановлению я начинаю не только возвращать контроль над своим телом, оказавшимся парализованным, но и вспоминать себя и возвращать себе своё я.

Уже второй раз ездили проводить исследование активности моего мозга. Перед проверкой нужно не спать ночью и мы с Ирой смотрели кино и играли в компьютерные игры (наконец, мне привезли мой стационарный компьютер из Мехико). В первый раз я боялся возможного приступа, не знал чего именно ждать. Доктора сказали, что моя травма может спровоцировать развитие эпилепсии. Первая энцефалограмма показала аномальную активность в той области мозга куда пришелся удар и именно эта активность может спровоцировать болезнь. Второе исследование которое мне сделали через три месяца после первого показало нормальную активность. Если я правильно понял нейрохирурга это сильно снижает возможность развития болезни, но вероятность всё равно остаётся. Поэтому нужно регулярно проходить обследования.

Мой самый страшный визит к доктору.

Однажды в детстве на меня напала стая разъярённых собак: они сбили меня с ног и стали таскать из стороны в сторону. Сил отбиться у меня не хватало. Была зима, теплая одежда защитила меня от укусов. А выбежавший со двора хозяин успел разогнать псов. Каждый вечер мне приходится бороться с похожей стаей диких и разъяренных собак — это мысли которые не дают мне покоя. Тревога, которая перерастает в панические атаки. Это так чудовищно, что кажется, вот-вот умрёшь. Я чувствую как теряю привычную жизнь, контроль над телом, возможность принимать сложные решения, которые раньше казались простыми. Боюсь, что уже никогда не смогу стать прежним. Быть собой. Мне пришлось всему учиться заново: поднимать руку, есть используя ложку, сидеть, пользоваться телефоном, стоять, заваривать чай. Есть ещё не очевидные вещи: например, чтобы сделать выбор между ложкой и вилкой, тоже нужно усилие воли. Я всё ещё пытаюсь научиться ходить и впереди долгий путь. Ходить — это действительно сложно, нужно уметь координировать несколько движений одновременно, понимать суть движения и его механику, держать равновесие и иметь силу в мышцах, которую очень и очень сложно вернуть. Я уже несколько месяцев работаю над тем, чтобы научиться сгибать ногу, пока не получается. Это ужасно злит. Сложно не мне одному, но и людям вокруг. Потому что так или иначе, но их коснулся этот ужас. Иногда он настолько всеобъемлющий и всепоглощающий, что не помещается ни в сознании, ни в голове, он занимает всё и тогда разум может сделать трюк и попытаться не обращать на него внимание. Периодически получается, но не надолго. Но чем больше я возвращаю контроля, и чем больше обретаю прежнего себя, тем сильнее могу дать отпор.

В последние дни я много думал о том, что можно противопоставить смерти. И как жить в мире, в котором с людьми случается столько ужасного. Стоит ли приводить сюда кого-то ещё? Благодаря аварии я осознал, что каждый из нас может исчезнуть в любой момент. Я знал это и раньше, но понял как именно это бывает только сейчас. Хотя несколько раз в своей жизни я оказывался на этом перепутье, но никогда не заходил так далеко. Противопоставить смерти можно что-то, что кажется большим или вечным: восторг, красоту природы, дружбу, разговор с человеком, который тебя понимает, творчество, музыку, кино. Смерти можно противопоставить наблюдение за начинающейся грозой, за птицами которые волнуются в преддверии шторма, объятия с любимым. Человечество в целом уже много всего придумало, а мы живём с этими знаниями как с данностью. Ещё всё вечное – временно, но иногда (не всегда) оно длится дольше чем наша жизнь и это частично помогает принять, что всё рано или поздно исчезнет.

В госпитале пока я был без сознания мне снился пудинг на тарелочке, приготовленный из кусочков моего мозга. Он напоминал мне больничное желе́, которым меня иногда кормили через шприц. Это был маленький шприц, но я не съедал ни половины. Я знал, что дело серьёзное и я могу умереть в любой момент, но был так слаб, что сил на тревогу и на любые мысли не хватало. Каждый раз погружаясь во тьму я думал, что уже умер. Для меня неожиданно было снова и снова оказываться в сознании. Я слышал обрывки голосов и воображал, что может происходить вокруг. Помню, как на меня озадаченно смотрели врачи, пытаясь, зашить рану и отрицательно и задумчиво качали головой. В отделении интенсивной терапии я совсем потерялся, время и реальность там растаяли, как и я сам: я не чувствовал тела, едва мог пошевелить пальцами на правой руке. Тогда чтобы не сойти с ума от тревоги и ужаса, которые уже начинали терзать меня, мое сознание ускользало. Посреди ночи в него писком врывался звук аппаратуры следящей за жизненно важными показателями. Это точно кто-то другой лежит здесь, не может двигаться и умирает. А я смотрю со стороны и не понимаю, почему всё это происходит и как касается меня. Почему вокруг врачи, если я не собирался сегодня в больницу, а куда именно собирался я не помнил. О существовании мира вокруг невозможно было и подумать — он сжался до нескольких мыслей в час, тянущихся у меня в голове.

Сегодня у нас важная новость: сбор средств для Ильи и Карины завершён. Мы хотели бы выразить огромную благодарность каждому, кто принял участие — ваша поддержка неоценима. Благодаря вашей помощи мы можем оплачивать расходы на операции, на лечение уже сейчас, а также сможем оплачивать лечение и реабилитацию в дальнейшем: специальные кровати, бассейн и безбарьерная среда в доме, инвалидная коляска и физиотерапевты, и так далее. Хочется подчеркнуть, что все средства будут использованы исключительно на нужды Ильи с Кариной. Ещё раз огромное спасибо всем, кто не остался равнодушным. Следите за обновлениями, и мы обязательно поделимся хорошими новостями! С уважением, друзья Ильи и Карины

Первое обращение Ильи после аварии.