Деньги и песец

Мысль уважаемых коллег @ros_civilization понятна, но идея - «давайте мы вложимся в какой-то приоритетный сектор», разовьём его, а потом сделаем «трансфер технологий» - она не очень подтверждается практикой (да, да, да, я знаю, что «армия» - в широком смысле смысле слова - была заказчиком множества технически сложных «штук», но внедрение и применение этих «штук», а тем более «трансфер» в «обычную жизнь» - зависели от общего технологического уровня и социальных институтов) Ну, классическая иллюстрация - это история Левши, подковавшего блоху - император Николай послал его выведывать английские военно-технологические секреты, Левша узнал главную тайну «у англичан ружья-то кирпичом не чистят!», но донести ее до императора не смог - при возвращении в Петербург у Левши «проверили документы» в полицейском участке, и после той проверки разведчик императора «умер в простонародной больнице» (и хоть успел перед смертью открыть «аглицкую тайну», государю ее так и не сказали) Но Левша - сказка, а вот настоящая Лиза Мейтнер, которая фактически «придумала бомбу», (после ее исследований стало понятно, что бомбу можно сделать), чудом не попала в Аушвиц, ее вывезли из Германии, что называется, в последнюю секунду - а коллеги Мейтнер, Гейзенберг и Боте, бомбу так, к счастью, и не сделали. (и германская экономика вряд ли бы ее потянула) С другой стороны океана, во время ВМВ, кто развернул в Штатах производство военной техники - «автомобильщики» - Форд, Крайслер, Дженерал Моторс - потому что у них в принципе были скиллы массового стандартизированного производства - наработанные до того, как они получили заказ на танки и самоходные пушки. Тут все сложнее

📈 Власти корректируют налоговую реформу? ✔️В правительстве решили не вводить НДС на российское ПО с 2026 г. Это решение почти принято и будет закреплено ко второму чтению налогового законопроекта. Причина – IT-отрасль критически важна для технологической независимости и цифровизации экономики. У разработчиков ПО почти нет расходов с НДС для вычета (основные затраты – зарплаты), поэтому налог пришлось бы платить полностью из своих средств. ИТ-ассоциации предупреждали, что мера приведет к росту долгов, банкротствам и оттоку специалистов, а потери бюджета могут превысить ожидаемые доходы. При этом повышение страховых взносов для IT-компаний с 7,6% до 15% с 2026 г. сохранится. ✔️Власти обсуждают смягчение условий перехода малого бизнеса с УСН на уплату НДС. Вместо резкого снижения порога выручки для уплаты НДС с ₽60 млн до ₽10 млн в год предлагают поэтапное снижение – например, ₽30-20-15 млн или ₽20-10 млн («лестница» порогов). Также рассматривают сохранение пониженных страховых взносов (15% вместо 30%) для приоритетных отраслей МСП, включая здравоохранение и образование, а также для бизнеса в Крайнем Севере и приграничных регионах. Для новых плательщиков НДС с 2026 г. может ввести адаптационный период – например, год без штрафов за нарушение сроков подачи деклараций. Решение пока обсуждается. ✔️Бизнес пытается достучаться до правительства, а власти все же идут на корректировку налоговой реформы. Как говорится, «и рыбку съесть, и косточкой не подавиться». Сейчас Россия стоит перед проблемой «невозможного треугольника»: нельзя одновременно иметь низкие налоги, высокие социальные расходы и технологическую независимость. Последняя требует не просто импортозамещения, а создания собственных цепочек добавленной стоимости, а значит, больших капитальных расходов. Для этого маневра нужны прозрачная конкуренция, инвестиции в человеческий капитал, трансфер технологий из ОПК в гражданские отрасли и поддержка стартапов. Но чтобы это запустить, нужно перекачивать ресурсы из потребительского сектора в приоритетный контур госзадач. Поэтому Налоговый бюджет 2026-2028 делает ставку на будущее – за счет повышения налоговой нагрузки для всех остальных.

Выпуск нефтепродуктов сокращается второй месяц подряд ✔️ Производство нефтепродуктов в РФ в августе 2025 г. снизилось на 4,2% в сравнении с предыдущим месяцем, а в сентябре 2025 г. – еще на 5%. ▪️ Речь идет о сводном показателе Росстата, который отражает динамику выпуска всех видов нефтепродуктов, в том числе автомобильного бензина, дизеля, мазута, авиакеросина, нафты (сырья для нефтехимии), битума и нефтяного кокса. Этот показатель публикуется без абсолютным значений. ✔️ В общем тоннаже выпускаемых нефтепродуктов доля автобензина составляет менее 25%. Так, по данным ЦДУ ТЭК, производство основных видов нефтепродуктов в 2023 г. достигло 191,7 млн тонн, из них на долю бензина приходилось 43,9 млн тонн. ▪️Скорее всего, выпуск бензина сокращается двузначными темпами, с учетом внеплановых ремонтов на НПЗ в европейской части России. Однако точные данные будут известны только после раскрытия данных Росстата. Родионов

Картина, нарисованная ЦМАКП в записке «О динамике промышленного производства в сентябре и III квартале 2025 г». отличается от острожных формулировок Росстата Согласно ЦМАКП • Промышленность находится не в состоянии «слабой стагнации», а на грани перехода к устойчивому снижению. Это подтверждается цепочкой месячных падений: по оценке ЦМАКП, спад продолжается уже четвертый месяц подряд со средним темпом -0,3% в месяц. • Оценки ЦМАКП (основанные на более узкой, но качественной корзине товаров и собственной методике устранения сезонности) систематически показывают более слабую динамику, чем данные Росстата. • Самый важный вывод — мизерный рост промышленности обеспечен исключительно сектором «выполнения задач» Индекс промышленности за вычетом отраслей с доминированием «правительственного сектора» составляет всего 98,9%, а в гражданских обрабатывающих отраслях (за вычетом еще и нефтепереработки) — 98,2%. Это означает, что гражданская промышленность находится в состоянии полномасштабной рецессии уже как минимум год. Отчет ЦМАКП демонстрирует раскол экономики на два контура, живущих по разным законам. ✔️Контур №1: «Правительственный (приоритетный)»сектор. o До недавнего времени там был бурный рост. Однако в сентябре зафиксирована «резкая коррекция вниз» в производстве прочих транспортных средств (включая авиацию) на -9,9% к августу. Это может быть признаком исчерпания экстенсивных резервов роста или временными логистическими сбоями. ✔️ Контур №2: «Потребительская экономика». Глубокий, затяжной спад. o Наиболее сложная ситуация в отраслях, связанных с инвестициями. 📉 Машины и оборудование: Спад продолжается. 📉Стройматериалы: Падение длится 11 месяцев,куммулятивный спад составил -16%. Выпуск находится чуть выше минимумов 2020 года. Это говорит о депрессии в строительном комплексе. 📉 Железнодорожное машиностроение: Спад 16 месяцев подряд, производство сократилось почти вдвое. Это прямое следствие обвала инвестиций в основной капитал на железнодорожном транспорте (на -26,5% по грузовым и на -47,6% по пассажирским перевозкам). ✔️ Кризис потребительского спроса: 📉 Автомобилестроение: Обвал ускорился до -5,4% в сентябре. Производство грузовиков за квартал сократилось на четверть. Это указывает на свертывание не только потребительской, но и логистической активности малого и среднего бизнеса. 📉 Ширпотреб: Устойчивое падение в производстве одежды, мебели, напитков. Население и бизнес экономят на всем. Среди общего спада есть несколько исключений, но их устойчивость вызывает вопросы. 📈 Добыча углеводородов: Небольшой рост (+0,4% в сентябре) на фоне оживления нефтяного экспорта. Однако это слабое утешение на фоне общей отрицательной динамики за 9 месяцев. 📈 Пищевая промышленность: Рост на +1,0% в сентябре, но он обеспечен в основном переработкой более высокого урожая плодов и масличных культур. ЦМАКП прямо указывает, что на дальнейший рост в масложировой отрасли «вероятно, рассчитывать не приходится» из-за неважного урожая. 📈 Металлургия: Наметилось слабое восстановление (+0,6% в сентябре) после спада. Однако это касается в основном цветной металлургии, ориентированной на экспорт. Черная металлургия, зависящая от внутреннего инвестиционного спроса, продолжает быстрый спад (-1,0% в месяц в III квартале). Таким образом, по мнению ЦМАКП, РФ-промышленность находится не в состоянии стагнации, а в фазе структурной рецессии гражданского сектора, которая маскируется статистической и экстенсивным ростом правительственного сектора. Базовый сценарий на ближайшие кварталы: 1. Вероятно, что общий индекс промышленного производства уйдет в отрицательную зону, т.к. резервы для дальнейшего наращивания производства в «правительственном секторе» могут быть исчерпаны (что уже показывает "коррекция" в сентябре). 2. Разрыв между двумя контурами экономики будет увеличиваться 3. Продолжающееся сокращение в производстве инвестиционных товаров (станки, оборудование, стройматериалы) предвещает долгосрочное снижение потенциала роста экономики в целом.

Промышленность за три квартала 2025 года - о чем рассказал Росстат Внешне все более-менее индекс 100.7% за 9 месяцев – это почти ноль. Но если раньше мы видели синхронные движения отраслей в фазе роста или спада, то сейчас экономику буквально потащило в разные стороны, и общий индекс лишь фиксирует равнодействующую этих разнонаправленных сил. Рост сконцентрирован в узких (но важных) секторах: o Фармацевтика (+21.2% в сентябре): Это результат правительственного вмешательства: госзаказ, ускоренная регистрация, приоритетное финансирование. Рост на 20+ процентов – это показатель не столько рыночного спроса, сколько выполнения плана. o Авиа- и судостроение (+31.7% за 9 месяцев): Рост почти на треть – это исполнение госзаказа на годы вперед.. Это могло бы быть мощным драйвером – но никакого мультипликативного эффекта мы не видим. Отрасль живет в своем, отдельном от остальной экономики, контуре o Электроника и оптика (+18.4%): Рост двузначный, но важно задаться вопросом: а что именно мы производим? (понятно, что, и скорее всего речь идет о сборке готовых изделий из импортных комплектующих (в обход ограничений) o Производство табачных изделий (+10.7%): Парадоксальный рост. Это классический «кризисный» товар, спрос на который растет на фоне снижения реальных доходов населения. Это не драйвер развития, а индикатор социального самочувствия. o Добыча металлических руд (+2.2%): Стабильный, но скромный рост. Он обусловлен необходимостью обеспечить сырьем металлургию.Это не рост, вызванный инвестиционным бумом, а реакция на текущий спрос. Так что рост обеспечивается не рыночными сигналами, а прямыми указаниями (госзаказ) и вынужденной адаптацией. Это «островковая» экономика внутри большой промышленности. Спад носит более системный характер. Мы видим падение в отраслях, которые являются кровеносной системой экономики. o Автомобилестроение (-25.1%): Отрасль, которая десятилетиями была символом потребительского бума сегодня – главный аутсайдер. Причины системны: разрыв логистических цепочек, недоступность критических компонентов (чипы, электроника), резкий рост цен и обвал покупательной способности. o Машиностроение общего назначения (-15.0%): Еще более тревожный сигнал, чем падение автопрома. Если машины – это товар конечного спроса, то станки и оборудование – это инвестиции. Падение на 15% означает, что бизнес прекратил инвестировать в основные фонды. Он не расширяет мощности, а лишь поддерживает текущий уровень. o Стройматериалы (-8.6%) и металлургия (-1.7%): Падение производства стройматериалов однозначно указывает на свертывание масштабного строительства, как коммерческого, так и, отчасти, государственного. Металлургия, наша «кузница», теряет обороты из-за снижения спроса как внутри страны, так и, возможно, из-за проблем с экспортом. o Мебель (-8.2%), одежда (-2.2%), напитки (-4.1%): Устойчивое падение в этих отраслях – это прямое отражение снижения реальных доходов населения и потребительской уверенности. Люди экономят на всем, что не является товаром первой необходимости. Мы наблюдаем синхронное сокращение по трем ключевым направлениям: инвестиции (машины), строительство (металл, стройматериалы) и потребление (авто, мебель, одежда). Это классическая картина рецессии спроса.

Рассказал уважаемым коллегам @themoneygum, что я думаю о повышении налогов и поможет ли утильсбор автопрому (нет) и чем обернется снижение ключевой ставки (которого тоже не будет)

2️⃣ Расширение дефицита бюджета = проинфляционный риск (указывается в каждом резюме обсуждения ключевой ставки). Как мы знаем, дефицит увеличится до 5,7 трлн рублей. Но корректнее смотреть не просто на дефицит, а на структурный первичный (дис)баланс, который, как ожидается, составит ~1,3% ВВП. Первоначально планировалось, что в этом году будет нулевой первичный баланс. Может ли Банк России поделиться своей оценкой эффекта на инфляцию ? 3️⃣ В июле рост реальных зарплат ускорился до 6,6% г/г. На каждом заседании отмечается, что рост зарплат выше производительности труда (ПТ) является проинфляционным фактором. Однако данные о зарплатах публикуются с небольшим лагом (знаем только за июль). А цифры по ПТ за 2024 и вовсе вышли только две недели назад. Как ЦБ оперативно оценивает разрыв ПТ => зарплаты? И какие конкретные отрасли вызывают наибольшую озабоченность у ЦБ? 2/2

Рубрика "если бы я был журналистом на завтрашней пресс-конференции по ключевой ставке." 3 вопроса для Банк России. 1️⃣ В сентябре инфляционные ожидания (ИО) населения снизились до 12,6% и остались неизменными в октябре. Банк России подчёркивает, что ИО остаются значительно выше тех уровней, которые наблюдались при инфляции вблизи 4%. При этом в период устойчиво низкой инфляции (2017-2019 годы) ИО были стабильно на 4-6 п. п. выше инфляции. Не опускались ниже 7,8% Итак, каков диапазон ИО населения, который соответствует достижению целевого уровня инфляции? 1/2

К предыдущему репосту о ситуации на РФ-рынке одежды Ключевая фраза там

рынок всё равно международный

(Продолжу эту историю)

Почему сейчас бренды одежды закрываются? Сходила на одно выступление RBC Fashion Review по антикризису в fashion, где поделились занимательной аналитикой из «РБК исследования рынков» и Fashion Consulting Group, а я делюсь ею с вами 1. Рынок перегрет. Был большой энтузиазм от ухода зарубежных игроков, открылось много новых брендов одежды, но сейчас рынок все расставляет по местам. Да, будут закрытия 2. Прогноз падения рынка в этом году на 6,5% Мы с вами перераспределяем расходы. И, несмотря на то что в топе того, на чем экономят люди, рестораны и, одежду это тоже касается 3. Этот кризис не похож на предыдущие Сейчас потребитель выбирает качество по адекватной цене. Если раньше рос сегмент быстрой моды, то теперь импульсивность покупок уходит на второй план. 4. Падение ритейла на 15% Офлайн чувствует себя все хуже, больше половины покупок одежды происходит в онлайне 5. Рынок все равно международный 53% приходится на зарубежные бренды, а например Karl Lagerfeld вырос в 3 раза в России с 2022 года А еще общий тренд: выручка растет, чистая прибыль падает Итого прошлого года писала в посте

Развитие столицы: за три года в Москве планируется построить свыше 1000 городских объектов   На это выделили почти 3 трлн рублей, или 47% расходной части городского бюджета.   ⭕️ 1,2 трлн рублей пойдут на реализацию проектов Адресной инвестиционной программы города. 1,8 трлн рублей — на мероприятия развития: капитальный ремонт, приобретение оборудования, подвижного состава, комплексное развитие районов, реализацию Программы реновации.   АИП сохраняет преемственность и приоритеты инвестиционной политики Москвы. Главная задача программы — создание качественной социальной инфраструктуры.   ⭕️ В ближайшие три года планируем завершить строительство, реконструкцию, реставрацию 444 объектов. В их числе:   ⭕️ 195 зданий образовательных учреждений; ⭕️ 52 объекта здравоохранения; ⭕️ 42 объекта культуры; ⭕️ 150 объектов спорта; ⭕️ 5 объектов социальной защиты населения. Подписаться на МАХ

К репосту Так у регулятора и нет задачи поддерживать потребление через рост потребительского кредита, у регулятора есть задача (как можно предположить) помочь высвобождению ресурсов в «потребительском секторе» и перекачке их в «производственной сектор». Ну обвалились лимиты по кредиткам, и что? Что получилось, то и цель. Значит, люди меньше «купят импорта», больше будут «искать работу» - граждане много лет требовали «возрождения производства», вот они и стали опосредованными покупателями его продукции - правда косвенно, через бюджетные выплаты, поскольку произведённая продукция не имеет отношения к «потребительскому рынку». Тридцатилетний опыт показал, что производственная база, оставшаяся от СССР не реформируема, она может работать либо на «госзаказ», либо на «экспорт», внутреннего рынка потребительского для нет, и взяться ему неоткуда.

Как же в сентябре катастрофически обвалился средний лимит по кредитным картам – со 104,8 тыс. руб. в августе до 84,6 тыс. руб., или на 19,3%. При этом по сравнению с аналогичным периодом прошлого года в сентябре 2025 года средний размер лимитов по новым выданным кредитным картам снизился ещё сильнее - на 25,9%, по данным НБКИ. В ЦБ наверняка будут довольны такими показателями, но захотят их закрепить, т.е. увидеть подобную динамику хотя бы ещё два три-месяца.

2024 год и 2025 год. Сразу минус 100 граммов. Вот такая «тонкая работа с ценообразованием». @producttoday

23 октября - День работников рекламы Из всех «рекламных историй» я больше всего люблю плакаты «золотой эпохи» авиакомпаний, 1960-70х гг - в них, что называется «есть всё», и они - свидетели истории - поэтому в качестве иллюстрации в этом посте представлены два плаката гениального художника книги и графика Януша Грабянского из его знаменитой «авиационной серии»⬆️

kind reminder Если бы у инфляционных ожиданий была реальная предсказательная сила по потреблению/будущей инфляции, и вы бы зимой-весной 2024 построили свою инвестиционную стратегию на этом индикаторе (условно тарим длинные офз в ожидании снижения ставок), то во втором квартале 2024 вас бы очень сильно переехало, а по итогам года вы бы, вероятно, сменили сферу деятельности У инфляционных ожиданий есть связь с инфляцией и требуемой жесткостью ДКП, но и у жесткости ДКП и фактической инфляции есть связь с инфляционными ожиданиями. И это взаимное влияние определенно нестационарно во времени @unexpectedvalue

🤩 Совет директоров Банка России с учетом текущих экономических условий может взять паузу по вопросу дальнейшего снижения ключевой ставки. Об этом УрБК сказал экономист, автор Телеграм-канала «Деньги и песец» Дмитрий Прокофьев.

🗣Конфигурация текущих макроданных позволяет ЦБ действовать в любом направлении, в зависимости от своих приоритетов (и приоритетов правительства). Инфляционные ожидания снижаются очень медленно, если ориентироваться на них, то ни о каком снижении говорить нельзя. Что же касается собственно инфляции, то за последние 3 месяца годовой темп инфляции SAAR (сезонно очищенный годовой темп, условный расчет роста цен за год, если текущий месячный темп сохранится) составил 6.4% против 4.4% во втором квартале. Половину этого ускорения обеспечили бензин и ЖКХ. С другой стороны, инфляция услуг балансирует в диапазоне 8–10% SAAR по устойчивым компонентам, что втрое выше целевого показателя ЦБ и не показывает признаков улучшения, — сказал Дмитрий Прокофьев.

Экономист отметил, что безработица формально остается на исторических минимумах. Это позволит Банку России говорить, что всплеск спроса на труд трансформируется в инфляцию через спираль «зарплаты–цены» (когда рост зарплат подстегивает рост цен, что, в свою очередь, требует новой индексации доходов). Одновременно с этим наблюдается оживление кредитования, что, однако, характерно для второй половины года. При этом объемы кредитования растут за счет льготной ипотеки и автокредитования.

💬 У ЦБ нет задачи «поддерживать темпы роста экономики», развивается сейчас только «правительственный сектор», которому нужны ресурсы. А для того, чтобы эти ресурсы стали доступнее, все, что лежит за пределами «правительственного сектора», должно замедлиться. При этом контролируемое замедление формально не переросло в рецессию, а качество кредитного портфеля банков пока не демонстрирует признаков серьезного ухудшения. Поэтому у регулятора нет какой-то особой мотивации смягчать ДКП, зато есть пространство для сохранения жесткой политики, — заключил Дмитрий Прокофьев.

@urbc_ru

Прогнозисты хорошие, прогнозы плохие (или наоборот) Крайне не завидую тем коллегам, кто по должностным обязанностям вынужден публично говорить, какое же решение примет Банк России в эту пятницу. Консенсус стоит между 16 и 17 (не считая радикалов с ожиданиями 15.5). Сейчас выбирать между 16, 17 (даже 16.5) - это как прогнозировать, какой стороной упадет монетка: есть аргументы за 16, есть за 17, все хорошие. И в такой ситуации нужно зажмуриться и назвать одну цифру? Плюс у вас всегда есть два возможных прогноза: 🔹ключевая ставка, которую аналитик считает наиболее соответствующей текущему балансу инфляционных и дезинфляционных рисков 🔹ключевая ставка, которую, по мнению аналитика, назовет Банк России, с учетом своей чувствительности к сложившемуся балансу инфляционных и дезинфляционных рисков Это могут быть абсолютно разные ставки, т.к у ЦБ нет реального штрафа за то, что он окажется позади кривой (behind the curve - когда снижение ДКП случается позже, чем можно/нужно). Как не было никакого штрафа за сверхагрессивное снижение в 2022 году и чрезмерно медленную реакцию в 2023. В такой ситуации аналитик стоит перед выбором: 📊дать свой вью и послать в рынок и в ЦБ сигнал, где сейчас находится экономика и куда она движется, но рискнуть ошибиться с прогнозом решения 📈подогнать свой вью под вью Банка России и минимизировать ошибку прогноза, но принести минимум новой информации, т.к. ее, скорее всего, уже дал сам ЦБ

Разумеется, в первом случае аналитик и ЦБ могут прийти к одному умозаключению, а во втором ЦБ может в день заседания сам пойти в разрез с собственной коммуникацией (aka «переобуться»).

Например, в декабре 2024 вся коммуникация ЦБ была про еще один хайк, но «автономные факторы» были не просто за холд (см. П.5), ужесточение кредитных спредов из-за регуляторики позволяло снизить КС на 100б.п. уже тогда. Тут встает большой вопрос, что будет вознаграждать рынок: сигнал аналитика (инвест дома, you name it) о состоянии экономики/рынков или угадывание фактического решения? Так как деньги в экономике очень короткие, то угадывание кажется чуть более востребованным направлением: вы хотите знать, когда переложиться из трехмесячного депозита/LQDT в полугодовой-годовой (здесь, например, попадание в точку ставится выше, чем сигнал). В итоге мы получаем «плохое равновесие»: 1️⃣аналитики получают «очки» за краткосрочное угадывание 2️⃣больше концентрируются на препарировании фактических данных (которые точно зашумлены «разовыми факторами») и интерпретацией коммуникации 3️⃣все меньше добавляют к долгосрочному знанию об экономических процессах и трендах 4️⃣«сюрпризы» в данных возникают все чаще (Еще можно просто встать в «оппозицию к ЦБ», т.к. предсказать policy failure - это прям круто) Это, конечно, не причина, а следствие высокого уровня системного риска, когда рынки намного больше зависят от телефонных разговоров, чем фундаментальных показателей.

В общем хорошим прогнозам макро мешает.

@unexpectedvalue

Что я мог бы добавить к комментарию ув. Елены Корчминой Действительно, агрегация на уровне «территорий» (в данном случае «графств» в Штатах) – уязвимое место многих моделей пространственного анализа. Но цель любой количественной модели — не в том, чтобы дать единственно верный ответ, а в том, чтобы создать упрощённое, но строгое представление о реальности, которое позволило бы провести мысленный эксперимент. С этой точки зрения, выбор уровня «графств» - компромисс между детализацией и вычислительной сложностью модели общего равновесия. Да, мы теряем вариацию на уровне «плантаций», но модель отвечает не на вопрос «что было бы с конкретной плантацией Х?», а на вопрос «какие структурные перекосы рабство создавало во всей экономической системе США?». Похожая история есть у Салтыкова -Щедрина в очерке «В дороге» - там чиновник едет по тракту в подведомственной губернии через некоторое время после Освобождения, и наблюдает «трансформацию экономического ландшафта» - помещичьи имения приходят в упадок, а рядом появляются новые «точки роста» - фабрички, лесопилки, которыми заведуют «немцы».

— Чей это домик? — Это Крестьян Иваныча! он тут рощу у помещика купил. Я смотрю по указываемому направлению и вижу, что вдали действительно раскинулось словно большое село. Это сложенные стопы бревен, тесу, досок, сажени всякого рода дров. — А дорого за рощу дал? — Почесть что задаром купил. Иван Матвеич, помещик тут был. Крестьян-то он в казну отдал. Остался у него лесок — сам-то он в него не заглядывал, а лесок ничего, хоть на какую угодно стройку гож! Ну, он и говорит, Матвей-то: «Где мне, говорит, с этим возжаться!» И продал Крестьян Иванычу за бесценок. — Отчего же свои крестьяне не купили, коли дешево? — А крестьяне покудова проклажались, покудова что... Да и засилья у мужиков нет: всё в рассрочку да в годы — жди тут! А Крестьян Иваныч вынул бумажник, отсчитал! — Однако этот Крестьян Иваныч, он у вас скоро с лесами-то порешит! — Нет, за им без опаски насчет этого жить можно. Наш русский — купец или помещик — этому дай в руки топор, он все безо времени сделает. Или с весны рощу валить станет, или скотину по вырубке пустит, — ну, и останутся на том месте одни пеньки. А Крестьян Иваныч с умом. У него, смотри, какой лес на этом самом месте лет через сорок вырастет! … проезжаем мимо усадьбы. Большой каменный двухэтажный дом, с башнями по бокам и вышкой посередине; направо и налево каменные флигеля, службы, скотные и конные дворы, оранжереи, теплицы; …— все запущено, все заглохло; — Чья усадьба? — Величкина Павла Павлыча была, а нынче Федор Карлыч купил. Немец. Хороший барин. — Отчего же у него так запущено? — удивляетесь вы, уже подчиняясь какому-то странному внушению, вследствие которого выражения «немец» и «запущенность» вам самим начинают казаться несовместимыми…. — Только по весне купил. Он верхний-то этаж снести хочет. Ранжереи тоже нарушил. Некому, говорит, здесь этого добра есть. А в ранжереях-то кирпича одного тысяч на пять будет. …Задаром взял. Десятин с тысячу места здесь будет, только все лоскутками: в одном месте клочок, в другом клочок. Ну, Павел Павлыч и видит, что возжаться тут не из чего. Взял да на круг по двадцать рублей десятину и продал. Ан одна усадьба кирпичом того стоит. — Да что же, наконец, за крайность была отдавать за бесценок? — А та и крайность, что ничего не поделаешь. Павел-то Павлыч, покудова у него крепостные были, тоже с умом был, а как отошли, значит, крестьяне в казну — он и узнал себя. Остались у него от надела клочочки — сам оставил: всё получше, с леском, местечки себе выбирал — ну, и не соберет их. Помаялся, помаялся — и бросил. А Федор Карлыч эти клочочки все к месту пристроит. Еще десять верст — впереди речка. На речке плотина, слышен шум падающей воды, двигающихся колес; на берегу, в лощинке, ютится красивая, вновь выстроенная мельница. — Чья мельница? — Была мельница — теперь фабричка. Адам Абрамыч купил. Увидал, что по здешнему месту молоть нечего, и поворотил на фабричку. Бумагу делает.

Мои пять копеек на крутую работу Треба Аллена, Уинстона Чена и Суреша Найду о экономической географии американского рабства. О работе я узнала здесь. Мне кажется, что это крутая работа — амбициозная, методологически продвинутая, с огромным объёмом собранных данных. Полезного в ней безусловно больше, чем проблем. Но как человек, который достаточно долго находится на департаменте экономики, чтобы понимать, что проблемы есть всегда, хочу указать на несколько вещей, которые, как мне кажется, нужно помнить при чтении этой работы. Это исследование пытается ответить на фундаментальный вопрос: что было бы с американской экономикой, если бы рабство отменили мирным путём в 1860 году, до Гражданской войны? Авторы собрали беспрецедентно детальные данные, построили сложную количественную модель и получили поразительные результаты. Начнём с того, что авторы действительно сделали. Они связали полную перепись свободного населения США 1860 года с недавно оцифрованной полной переписью рабов. Это само по себе огромное достижение. Они построили количественную пространственную модель общего равновесия, включающую множество локаций, множество секторов, гетерогенность работников и эндогенное предложение труда. В модель встроены три ключевых аспекта рабства: принуждение к труду, присвоение его результатов и неоптимальное размещение работников в пространстве. Это теоретически последовательная, математически строгая конструкция. Результаты получились драматичные. Освобождение рабов дало бы им прирост благосостояния, эквивалентный повышению дохода на тысячу сто девяносто два процента. Совокупный ВВП вырос бы на девять процентов. Миллионы людей переехали бы с малярийных плантаций Юга на индустриальный Север. Экономика трансформировалась бы, сдвинувшись от сельского хозяйства к промышленности и услугам. Всё это звучит убедительно и даже вдохновляюще. Я точно не специалист по эконометрике, но основная группа проблем, которую я вижу, связана с пространственным анализом. Это классические issues количественной пространственной экономики, и они здесь проявляются особенно остро. Авторы работают на уровне графств — это примерно три тысячи территориальных единиц по всем США. Но рабство было организовано на уровне плантаций, которых были десятки тысяч. Агрегация на уровне графств неизбежно скрывает огромную вариацию внутри. В одном графстве могли соседствовать крупные плантации с девяноста процентами рабского населения и мелкие фермы, где рабов не было вовсе. Авторы об этом говорят, они это признают. Но это означает, что мы по-прежнему многого не знаем про экономику рабства на микроуровне — на уровне конкретных плантаций и конкретных людей. Модель отлично работает для понимания макропаттернов и общего равновесия, но она мало что объясняет о том, как принималось решение на отдельной плантации, почему один владелец выбирал одну стратегию, а другой — другую, как различались условия жизни и работы на соседних плантациях в пределах одного графства. Хуже того, соседние графства не независимы друг от друга. Если в соседнем графстве много рабов, это влияет на цены рабов в вашем графстве через spillover effects на рынке. Если соседи специализируются на хлопке, это влияет на ваш выбор культуры через конкуренцию за рынки сбыта и факторы производства. Пространственная автокорреляция создаёт фундаментальную проблему эндогенности, которую очень трудно решить.